Семейные отношения могут быть какими угодно: запутанными, счастливыми, конфликтными, странными, партнерскими. Писатели все равно взрастят на их почве если не драму, то трагедию и даже все десять казней египетских. Тема родственных уз очень уж удобна для нагнетания страстей и литературных провокаций
Братья
Как Жоэля Диккера не называли – и вундеркиндом, и выскочкой, и открытием десятилетия. Факты же таковы: не достигнув и 30 лет, швейцарец выпустил международный блокбастер, отхватил несколько престижных наград и уважать себя заставил даже тех, кто пенял ему, что в дебютном романе «Правда про справу Гаррі Квеберта» действие происходит в неродной для автора стране, а персонажи несколько схематичны.
Спустя три года издатели дрались уже за права на «Книгу Балтиморів», куда из предыдущего бестселлера переехал главный герой – писатель Маркус Гольдман, сменивший Нью-Йорк на Флориду. Неожиданная встреча с бывшей возлюбленной заставляет его вспоминать золотое детство. А оттуда – рукой подать до загадочной драмы, некогда сломавшей многих близких ему людей. Прежде всего, кузенов, с которыми он был связан частично спиралями ДНК, но больше всего – сложными чувствами, среди которых преобладавшую сначала нежность вытеснили зависть и желание на генеалогическом древе занять ветку повыше.
Мысленно возвращаясь в прошлое, Маркус восстанавливает цепь событий, которые теперь воспринимаются совсем иначе, чем раньше. И оказывается, братские «игры престолов» начались задолго до его появления на свет.
Жоель Діккер. Книга Балтиморів. – Л.: ВСЛ
Сестры
Мистико-авантюрный «Аптекар» – это преимущественно суша, где буйствуют разбойники, промышляют ведьмы и чернокнижники, без устали трудятся палачи – их шоу в середине ХVII века имеют высшие народные рейтинги. А вот продолжение «Сестри крові» – это много моря со всеми атрибутами: галеоны, таверны, ром, невольничьи галеры и свистать всех наверх. Но в центре событий не альфа-герой, как можно было бы ожидать, а женщина-воин с мужскими амбициями, невероятным объемом знаний и умениями, которые она вынуждена скрывать, да и сама прятаться под личиной парня.
Отомстив за поруганную честь и убийство сестры, Юлиана-Лоренцо ищет, где бы тихо осесть и, может быть, заняться любимым делом – хирургией. Вместо этого ее ждет очередная порция приключений. В одном из эпизодов появится легендарный Марко Проклятый – у него с родной сестрой тоже своя жуткая история. Воображение Юрия Выннычука беспощадно: Голем для защиты Львова от войска Богдана Хмельницкого, упыри, Тот, Кто в Мельнице Сидит, и прочая нечисть соседствует с духовными лицами, пиратами, казаками, мещанами. И ни одних, ни других это не удивляет.
Юрій Винничук. Сестри крові. – Х.: Фоліо
Супруги
Звучит ужасно, однако в Освенциме Лали Соколову повезло трижды. Он мог разделить судьбу миллионов погибших, однако получив волею случая должность кольщика индивидуальных номеров, не разделил. Встретив в концлагере Гиту, помог ей уцелеть. И несмотря ни на какие препятствия, их любовь оказалась взаимной, счастливой и долгой.
После войны супругам удалось сбежать из социалистической Чехословакии на Запад, а оттуда добраться до Сиднея. Свою тайну и вину главный нацистский тетувирер так и унес бы в могилу, не будь Хезер Моррис любопытна и настойчива. Ей удалось поговорить с уже очень пожилым Лали о мучившем его полвека секрете. Что вынести из этих интервью – душераздирающую повесть или суровый приговор – зависело лишь от ее писательской точки зрения. Надо отдать должное, австралийка выбрала не самый ослепительный, зато наиболее гуманный вариант, который в итоге и оказался выигрышным. Она изложила материал сухим языком художественно-документальной прозы, где вымысел практически отсутствует. Еще раз доказав, что жизнь всегда фантастичнее литературы.
Гізер Морріс. Татуювальник Аушвіцу. – К.: Книголав
Отцы и дети
Чтобы ветер изменил направление, и войско Агамемнона могло идти в атаку, тот обманом зазывает к себе старшую дочь и приносит ее в жертву богам. Спустя три года великий полководец триумфально прибывает домой, где потихоньку, как сухая трава, тлел заговор. Для возгорания нужно немного: усыпить бдительность уставшего от битв воина, пока месть не осуществится сполна. А когда это происходит, трагедия семьи микенского царя заходит на второй круг.
Стоп, стоп, стоп! Где-то мы такое читали. Ах, да – то ли у Эсхила, то ли у Софокла с Эврипидом. Колм Тойбин повернул миф передом к жертвам, к герою задом. И рассказал о случившемся голосами разгневанной Клитемнестры, обиженной Электры, быстро взрослеющего Ореста. Благо, вводных для этого в древнегреческом эпосе достаточно – ирландский мастер избавился лишь от античного пафоса, отдав предпочтение холодной сдержанности и современному стилю.
Сегодня вообще в тренде перепрошивка классики, будь то авторской или коллективной, что неизбежно. Ведь сюжетных схем всего 36. И только их интерпретаций – бесконечное количество.
Колм Тойбін. Будинок імен. – Х.: Фабула